Форум » 1814 » Кабинет Меттерниха, утро, 13 сентября » Ответить

Кабинет Меттерниха, утро, 13 сентября

Fatum: Едва прибыв в Вену, виконт Каслри поспешил нанести визит своему старому знакомому, по совместительству, "хозяину" конгресса, а именно - князю Меттерниху. Лично с Клеменсом они познакомились лишь в январе этого года, и сразу же прониклись уважением друг к другу: с оттенком восхищения у Меттерниха и с легкой иронией у Каслри. Тем не менее, заочно они были знакомы уже давно... Слуга, попросив виконта подождать, бесшумно вошел в кабинет хозяина и доложил: - Министр иностранных дел Британии, лорд Каслри, желает вас видеть.

Ответов - 46, стр: 1 2 3 All

Клеменс Меттерних: - Пусть войдет, - Меттерних поднял голову от бумаг. Ранняя пташка... До сих пор не изменил своей пунктуальности и любви к ранним подъемам, какой бы бессонной ни была ночь. Сам князь предпочитал отдых столь же плодотворный, сколь и работа - каким-то непонятным образом успевая все.

Каслри: Каслри перешагнул порог кабинета, сдержанно поклонился и слегка улыбнулся - дежурно-незначаще и любезно. - Доброго утра, князь.

Клеменс Меттерних: Меттерних изящным жестом указал ему на кресло с высокой спинкой. Кому-то сочетание лазурных стен и алой мебели показалось бы грубым, но он уравновесил контраст переходным эффектом – тяжелыми позолоченными рамами и фурнитурой. - Виконт, чрезвычайно рад вас видеть, - это был один из тех случаев, когда князь не кривил душой. - Сентябрь более приятен для встреч, нежели начало года, не так ли? Но в вас в равной мере присутствует как теплота, могущая согреть холодные сердца, так и умеренность, долженствующая остужать горячие головы. Сколь часто этого не хватает!


Каслри: Каслри опустился в кресло, быстро скользнул взглядом по обстановке, отчасти делая вид, что внимательно слушает хозяина. Слов было много... пожалуй, даже слишком много. Человек непривычный мог бы и растеряться, услышав подобные излияния. - Этот сентябрь приятен вдвойне, - любезные слова давались ему с не меньшей легкостью, чем Меттерниху, - первая по-настоящему мирная осень за... четверть века...

Клеменс Меттерних: - Подобное тяжело и для умов, и для сердец, в особенности народа, мой дорогой друг, - Меттерних сложил ладони домиком, тепло смотря на собеседника. - Но в нашей власти завершить эту осень триумфально, окончательно избавив мир от угрозы. Всякое правительство должно быть благоразумно, - увы, это полезное свойство олицетворяют здесь лишь две державы, Роберт, и я счастлив приветствовать вас в этой обители.

Каслри: Нужно было признать: любовь Меттерниха к словоблудию не только не уменьшилась за минувшее со дня их последней встречи время – напротив, она, кажется, еще более возросла. Австриец буквально излучал уверенность и самодовольство, словно падение Бони было исключительно его личной заслугой. Действительно важным во всей этой словесной шелухе было одно. Намек. Очень и очень важный. Каслри позволил своей дежурно блуждающей в уголках губ улыбке стать чуть более явной и слегка откинулся в кресле, принимая несколько более непринужденную позу. - Увы, князь, война еще не завершена, чтобы ни говорили. Нам выпала нелегкая задача – убрать мусор с арены… нелегкая и не слишком красивая, но от того не становящаяся менее важной… вы понимаете, о чем я?

Клеменс Меттерних: - Не понять вас затруднительно, любезный Роберт, и скажу больше - я бы счел сие оскорблением для себя. Вы же знаете - я не ищу легких задач, я предпочитаю головоломки... Чем сложнее головоломку разгадаешь - тем обильнее плоды. Но полезнее всего самому составлять загадки для других, - Меттерних улыбнулся. - И как соавтору вам нет цены, виконт. Нас ведь вдохновляет одно и то же?

Каслри: - Составление загадок, спору нет, на редкость интересное занятие, - Каслри легким движением кисти расправил неровно легшую манжету, - однако не стоит слишком уж им увлекаться. Ваши слова невероятно лестны для меня... но,.. - он слегка прищурился, глядя на блик на позолоченной резьбе, - стоит спуститься с заоблачных высей на грешную землю.

Клеменс Меттерних: Что ж, и в самом деле стоило отдать дань большей прямоте. Меттерних на секунду полуприкрыл глаза, лелея слова, пришедшие на ум. Нет, он много думал раньше - нынче надобно полагаться на обдуманное загодя, позволяя речи свободу... Крайне полезный навык для всякого политика, но некоторые его так и не освоили. К счастью, Каслри не из их числа. Так не похож на англичанина порой! Забавная штука. Князь улыбнулся своим мыслям и заговорил в ином духе - впрочем, ином лишь отчасти: - Право же, я глубоко ценю нашу встречу, и настолько, что не в силах выбрать сейчас между вопросом внешнеполитическим и необходимым финансовым... Вы знаете, Австрия сильна прежде всего своим постоянством и благоразумием, столь важным в наши неспокойные времена, однако, примиряясь с мыслями о тяготах неизбежных, я не могу не думать о заимствованиях, могущих облегчить бремя австрийского народа.

Каслри: Беседа обещала быть долгой. Каслри подавил вздох и приготовился к дальнейшему плетению словес.

Клеменс Меттерних: От Меттерниха не укрылось, что его речи не произвели должного эффекта, и он попросту послужил зеркальным отражением собеседника.

Каслри: Это было даже немного забавно. Но пауза грозила затянуться до бесконечности - Каслри в совершенстве владел искусством улыбаться и держать паузу и не сомневался в том, что и собеседник способен на то же. Виконт подобрался. Терять время понапрасну он не хотел. - Я всегда восхищался вашим благоразумием, князь. А потому предоставляю вам полную свободу в выборе между внешнеполитическим и... прочими вопросами, - он вежливо смягчил фразу. Не тот случай, чтобы явно демонстрировать некоторую зависимость собеседника.

Клеменс Меттерних: - Порой думают, что Австрия слаба, - заметил Меттерних, - и берет на себя слишком много, предписывая законы прочим. Однако же я склонен думать, что уже само расположение Вены - знак свыше, и то, что столь блистательные лица собрались здесь, наполняет мое сердце радостью, душу - надеждой, а разум - новыми идеями. К несчастью, финансовое положение Австрии не отвечает сейчас всем тем помыслам, кои имеются у моего императора.

Каслри: Каслри вежливо склонил голову. Итак, Меттерних начал с финансов. Похоже, именно это для него сейчас наиболее важное...

Клеменс Меттерних: Меттерних заставил себя встряхнуться. Дело было надобно оживить - если Каслри угодно молчать и слушать, подобно истинному англичанину, то в его планы это не входит. Вызвав секретаря, он негромко, но четко распорядился: - Гентц, позаботьтесь о том, чтобы виконту и мне подали кофе с коньяком и штрудели.

Fatum: Фридрих фон Гентц, вынужденный прервать беседу с Дональдсоном, быстро принес требуемое. Расставив на столике кофе и бокалы с вином, он пристроил рядом тарелочки со штруделем, затем поклонился, незаметно уронив на колени Меттерниху записку: "Помощник вашего собеседника - просто находка! Для нас". - Я вам больше не нужен, мой князь? - Фон Гентц не мог не отыграться за то, что Меттерних использовал его вместо лакея.

Клеменс Меттерних: - О нет, - махнул рукой хозяин кабинета, - не смею вас более утруждать. Надеюсь, вы оставили штрудель и себе? Ах, виконт, вам только предстоит узнать получше этого невозможного человека - упрекает меня за любовь к выпечке, предпочитая, чтобы я рисковал напиться. Но благодаря ему я еще не вырос ни из одного костюма. - Меттерних расправил плечи, выпрямляя и без того стройную спину.

Каслри: Виконт с улыбкой приветственно кивнул Гентцу, одновременно припоминая донесения осведомителей. - Буду только рад узнать вас получше.

Клеменс Меттерних: Меттерних небрежным жестом засунул записку под рукав - едва ли заметным, как он надеялся. Впрочем, он тут же об этом забыл, жестом приглашая Каслри угоститься. - Отведайте этой божественной пищи, виконт, - готов поспорить, вы позже будете скучать об этих блюдах.

Каслри: - Благодарю, - движение руки не укрылось от Каслри. Интересно, что это может быть? Парой секунд ранее у Гейнтца выпал какой-то листок... не он ли? - много наслышан о венской кухне.

Fatum: Гентц низко склонился, пряча усмешку: обмен любезностями между этими двоими его забавлял. - Уверяю вас, виконт: упрекаю я только князя, никого более, так что вам нечего опасаться, - Фридрих тепло улыбнулся Каслри. - Оставлю вас, господа. Неторопливым шагом фон Гентц покинул кабинет, бесшумно притворив за собой дверь.

Клеменс Меттерних: - Вы слышали о ней только хорошее, надеюсь? В противном случае я был бы глубоко оскорблен, ибо эти штрудели не заслуживают клеветы. - Князь улыбнулся, давая понять, что шутит. С подобным собеседником, он полагал, это не будет лишним. По сути, не имело значения, с каким именно мнением о происходящем Каслри приехал в Вену. Важно было иное - какое мнение он здесь приобретет и с каким уедет.

Каслри: "Смотря о какой кухне речь - политической или же обычной", - не без ехидства подумал Каслри.

Клеменс Меттерних: - Ну же, друг мой, не молчите, - поморщился Меттерних, - я начинаю думать, что вам не по душе угощение.

Каслри: - Ах, нет, что вы, - виконт чуть наклонил голову, - напротив... это требует вдумчивого молчания, - Меттерних начинал терять терпение. Едва ли раздражение заставит австрийца потерять голову и озлобиться, но вот перейти от многословных пританцовываний к делу сподвигнет.

Клеменс Меттерних: - О... какой-то новый обычай? - Меттерних изобразил глубочайшую заинтересованность. - Вы изменились с нашей последней встречи... Тогда вы показались мне более... непосредственным. Все относительно, бесспорно, но теперь я вижу в вас задумчивость, которую не приметил раньше. Доверьтесь же мне, виконт... как верному другу.

Каслри: - Благодарю, но это совершенно не стоит вашего беспокойства. Думаю, причиной всему дорога. Путь был неблизкий, и, потом, я рискнул явиться к вам даже не успев разобрать чемоданы, простите за откровенную подробность, - Каслри сделал небольшой глоток кофе. Обычно он традиционно предпочитал чай, но горячая горьковатая жидкость приятно бодрила... кроме того, кофе действительно был сварен отлично.

Клеменс Меттерних: - Ах вот как, - Меттерних подцепил изящной вилочкой кусок штруделя. - Вы чрезвычайно любезны, что разогнали мою тревогу. А как, скажите на милость, вам показался русский государь? По мне, так он излишне угрюм. Испытывая некоторую успокоенность по поводу его, как сказали бы ранее, вольтерьянства, я однако же обеспокоен его притязаниями в отношении Польши… - австриец сделал паузу.

Каслри: - Угрюм? - Каслри на мгновение задумался, - скорее напоминает зимнее солнце - светит, но никакого тепла. Что же до вольтерьянства... позвольте не согласиться с вами. Вольтерьянство предполагает безбожие... а царь довольно религиозен. Как и все русские, насколько мне известно.

Клеменс Меттерних: - Смею надеяться, их религиозность внушит им достаточно разума, чтобы не лелеять мечты о том, что им принадлежать по праву не может. Ибо я считаю, дорогой виконт, что государствам, как и людям, надобно соразмерять свои желания со своими возможностями.

Каслри: - Совершенно верно. Соизмерять желания... Сохранять разумность. И не забывать о... неких приличиях, - Каслри тонко улыбнулся.

Клеменс Меттерних: - К моему прискорбию, тот, кто забывает о приличиях, скоро находит себе союзника, - Меттерних отпил кофе. - Те же, кто соблюдает нормы, исконно установленные, часто одиноки.

Каслри: - Если только не находят единомышленника, - Каслри вилкой бесцельно передвинул на тарелке кусочек штруделя, - если же таковым удается объединиться... они представляют серьезную силу.

Клеменс Меттерних: - Но вы также, безусловно, осведомлены, - продолжил австриец, - что в такой силе величайшую роль играет тот, кому есть что посоветовать каждому... из друзей. Как отнесетесь вы к содействию моему как вам, так и к тому государству, которому, как и Британии, нет нужды в интересах территориальных?

Каслри: Государство, которому нет нужды в интересах территориальных? Каслри вежливо приподнял брови, давая понять собеседнику, что с нетерпением ожидает продолжения.

Клеменс Меттерних: И вновь Меттерних, полагавший, что Каслри как представитель одного из этих государств сам озвучит его мысли, выдержал паузу. Благо тому способствовал штрудель, часть которого еще оставалась на тарелке.

Каслри: - Власть - это прежде всего воля. Политика - прежде всего хитрость. Торговля - прежде всего расчет. Религия - прежде всего вера. Война - прежде всего храбрость... И все это ведет к краху, если хотя бы на втором месте не стоит разум, - Каслри вполголоса припомнил старую остроту и улыбнулся венцу, - да, я согласен с вами. Но имеем ли мы в виду одно и то же государство?

Клеменс Меттерних: - Убежден всецело, что вы можете читать мои мысли, если захотите того, - заметил Меттерних. - Но сейчас я бы желал упомянуть еще об одном вопросе, связанном с небезызвестным вам французским министром. Уже давно я думаю о степени доверия к нему - и нахожу необходимым узнать еще чье-либо мнение. Альянс с властями Италии был бы ныне совсем некстати. Но наш друг Талейран - француз, а зная непредсказуемость Франции в подобных вопросах, я весь настороже. Друг мой Роберт, найдутся ли у вас для меня слова утешения?

Каслри: - Утешить вас? Увы, это едва ли в моих силах... напротив, я готов просить у вас утешения - вы гораздо лучше, чем я, знаете, что из себя представляет упомянутый француз и чего от него можно ожидать.

Клеменс Меттерних: - Те три года в Париже, дорогой Роберт, дали мне много и одновременно мало, - пояснил князь в своей излюбленной манере. - Много - потому, что я смог в полной мере проявить свои таланты на почве дипломатии и наконец-то испытать уважение к нашему французу как к деятелю и как к человеку, а мало - потому что ныне я вновь ощущаю себя на распутье, не зная, кому можно верить, а кого следует опасаться, - Меттерних скорбно вздохнул. - Лишь в отношении вас, друг мой, я не испытываю подобных сомнений.

Каслри: - О! Вы мне льстите, оказывая столь огромное доверие, - мягко улыбнулся Каслри, - постараюсь оправдать такой кредит, иного мне просто не остается...

Клеменс Меттерних: - Ну вот и славно, - заключил Меттерних расслабленно, - крайне рад слышать это. Признайтесь, вы ведь к этому клонили всю нашу беседу?

Каслри: - О, вы преувеличиваете! - Каслри чуть склонил голову, - однако я не могу не радоваться тому, что мы с вами так поняли друг друга. Я склонен считать это хорошим почином.

Клеменс Меттерних: - Иного и не ждал, - улыбнулся Меттерних. - Надеюсь, вам придется по душе венское общество, виконт, его таланты, знания и простительные маленькие слабости... Кстати, о последних: согласитесь оказать мне честь, придя с вашей супругой сегодня на ужин.

Каслри: - Почту за честь, - любезно улыбнулся Каслри, допивая кофе. Разговор явно будет продолжен после. Ну, что же... и то, что было - вполне недурно для возобновления деловых отношений.

Fatum: Церемонно раскланявшись, оба дипломата расстались, вполне удовлетворенные и встречей, и друг другом. Эпизод завершен.



полная версия страницы